...
Он был бездарь. Все в этом человеке с изъеденным рябью лицом и узеньким лбом вопиет о бездарности. Речи его, сохранившиеся в записях, — тусклые, косноязычные речи бюрократа. Его статьи и книги, миллионными тиражами которых упорно отупляли страну, были мертвы уже в тот момент, когда все эти слова с трудом исторгал из себя его плоский, неразвитый мозг. С трубкой в руке и важностью на лице похаживая по кабинету и диктуя бред о социализме и языкознании, он видел себя большим ученым, в то время как большого ученого академика Вавилова 1700 часов допрашивали и пытали, сменяя друг друга, следователи Хват и Албогачиев.
...
Он был садист. Он не мог скрыть удовольствия и улыбался в усы, узнавая, как плачущий Зиновьев обнимал сапоги палачей. Ему нравилось, что Бухарин — Бухарчик, которого он обещал не тронуть, — молил его избавить от пули и в виде милости дать яду. Яду Бухарину он, конечно, не дал, потому что он должен был его не просто убить, а убить так, чтобы тот испытал весь ужас казни из своих кошмаров. Его мелкая, подлая душа требовала мести всем, кто осмеливался открыть рот и возразить ему.
Источник
__________
P/S
Замечу, все те же манипулятивные приемы. Слова наполненные ужасным ужасом, гиперболы и литоты, гротеск и сарказм, метафоры и аллегории, отрицательные эпитеты личности, апелляция к чувствам, а не критическому осмыслению, фотографии пострадавших детей и симпатичных девушек, стенание, заламывание рук...
И... ни одной сканкопии следственного дела или стенограммы суда, обвинительного заключения, которые бы подтверждали основную мысль автора, которую он так старательно пытается вогнать в гоову читателя...
Когда я читаю подобные опусы, складывается устойчивое впечатление, что автор параноик. Нормальный человек не станет выдумывать такое количество гадостей.