Румяная гимназистка, хрустя французской булкой,
В институт девиц благородных шагала по переулку.
А за нею поручик Голицын, с усами и портупеей,
Шёл с достоинством, шаг чеканя, улыбаясь и честь имея.
Под ручку с красивой дамой в дорогом заграничном платье,
На поводке болонка, ухоженная под стать ей.
Солнце светило в небе, на деревьях пели птицы,
Распускались цветы на газонах, и у всех была радость на лицах.
Только вдруг на Финском вокзале высадились на перроне
Большевики, прибывшие тайно в опломбированном вагоне.
Сгустились на небе тучи, и солнце за ними скрылось,
Поднялся холодный ветер, на город тьма опустилась.
Всякое пьяное быдло в лаптях и тулупах грязных,
Вылезло из трактиров, подвалов и заводов разных:
Стреляют в небо солдаты, крестьяне граблями машут,
А на палубе Авроры матросы яблочко пляшут.
Гимназистка, выронив булку, истошно звала маму.
Помяв кружева на платье, упала в обморок дама.
Болонку подвёл кишечник, сверху ей вторили птицы,
Не испугался только храбрый поручик Голицын.
Он вере, царю и отечеству присягу давал не зря,
От большевистской нечисти защитить поклялся царя,
Он велел подать бокалы и гордо расправил плечи,
Надел ордена и смело шагнул пьяному быдлу навстречу.
Только силы были неравные — он один, а народа много.
И позвал он друзей иностранных – интервентов себе на подмогу.
Храбро бились друзья–союзники – все как один господа благородные,
Но большевики пропагандой своей одурманили массы народные.
И не стало жизни в России: ночью репрессии – днём демострации.
Пришлось уехать поручику с женой и брахлом в эмиграцию.
Поселился в Париже далёком, и писал мемуары про то, как
Все лучшие люди России репрессированы были жестоко.
Этот великий труд напечатали его друзья из числа интервентов
И распространили средь русских (и не очень) интеллигентов.
Тут открылись глаза у народа, еслиб не он – никогда б не узнали,
Как жилось людям до революции в России, которую мы потеряли.
автор 13_dead
Comments
И вот все это мудачье-антиллигенты драные,сегодня снова в России.Восторгаются заморскими странами,вещают всему миру что ели,как сношались,как и за сколько разрешились новым барчуком.
Блевотина тошнотная,пошлость невозможная.
Как надену портупею, всё тупею и тупею.(с)Мистер Малой:))
имеющим ванную и теплый клозет!
Как вам не стыдно о представленных к Георгию
вычитывать из столбцов газет?!
Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие, нажраться лучше как,-
может быть, сейчас бомбой ноги
выдрало у Петрова поручика?..
Если б он, приведенный на убой,
вдруг увидел, израненный,
как вы измазанной в котлете губой
похотливо напеваете Северянина!
Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
подавать ананасную воду!
В.Маяковский
http://pyhalov.livejournal.com/463151.html
Четвертой — не снести.
В великой Kниге сам Агур
Их список поместил.
Все четверо — проклятье нам,
Но все же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царем.
Коль шлюха выйдет замуж, то
Родит, и грех забыт.
Дурак нажрется и заснет,
Пока он спит — молчит.
Служанка стала госпожей,
Так не ходи к ней в дом!
Но нет спасенья от раба,
Который стал царем!
Он в созиданьи бестолков,
А в разрушеньи скор,
Он глух к рассудку — криком он
Выигрывает спор.
Для власти власть ему нужна,
И силой дух поправ,
Он славит мудрецом того,
Кто лжет ему: "Ты прав!"
Он был рабом и он привык,
Что коль беда пришла,
Всегда хозяин отвечал
За все его дела.
Когда ж он глупостью теперь
В прах превратил страну,
Он снова ищет на кого
Свалить свою вину.
Он обещает так легко,
Но все забыть готов.
Он всех боится — и друзей,
И близких, и врагов.
Когда не надо — он упрям,
Когда не надо — слаб,
О раб, который стал царем,
Всё раб, всё тот же раб.
Редьярд Киплинг